Когда нас не станет, давай загадаем, чтобы нас похоронили рядом, как родных людей”.

— Мы были бедны как церковные крысы, — вспоминала Марианна. — Снимали комнату в коммуналке, питались чем Бог пошлёт. Даже приличную свадьбу не смогли сыграть. Вместо свадебного платья я надела белый пиджачок и светленькую юбочку в полоску.
Через год в семье Цоя родился сын Александр.

— У тебя сохранились отношения с бывшими коллегами Виктора Цоя?
— Когда-то у нас было очень много людей, которые называли себя друзьями Цоя. Но я могу точно заявить: у Цоя никогда не было друзей. Собственно, их нет ни у Рикошета, ни у меня... У нас есть бесконечная тусня, внутри которой мы все живем. А что такое “уметь дружить”? Это акт некоего самопожертвования, собственно, как и “уметь любить”. Я такого чувства не испытываю ни к кому.
— Почему вы все-таки расстались с Виктором?
— Потому что он влюбился, — ответила собеседница ровным недрогнувшим голосом. — В 1989 году Цой официально познакомил меня с этой девушкой. Закатил банкет в ресторане по такому важному поводу. Он не понимал, насколько мне было больно в тот момент. Удивительно то, что мы с этой дамой абсолютно разные. Я даже представить не могла, что Вите может понравиться такая девушка. Насколько я не владею собой, настолько она собой владела. Я — это бочка с порохом. Она — абсолютная скала. Но даже после расставания мы продолжали общаться с Цоем. И однажды он мне сказал: “У нас есть сын, поэтому мы все равно останемся семьей. Когда нас не станет, давай загадаем, чтобы нас похоронили рядом, как родных людей”.